
Нити ли тонкие, путы ли крепкие держат - режем, кромсаем, сжигаем отчаянно - напрочь, Читать далее
Нити ли тонкие, путы ли крепкие держат - режем, кромсаем, сжигаем отчаянно - напрочь, Читать далее
Мысли, как сигаретный дым:
Эфемерны и не оформлены,
Растекаются голубым
По чужой комнате.
Казалось, что душа совсем остыла,
Однажды от любви сгорев дотла,
Но маленькая искра осветила
Холодный пепел моего костра.
Расплести, отодвинуть,
искомкать, порвать,
убежать, улететь,
раствориться…
Не писать, не грустить,
не искать, не желать,
не мечтать и не грезить —
забыться…
Я сегодня у времени
в душном плену —
все пройдет,
как осенние ночи.
Может быть,
я дороги другие найду:
и светлей, и ровней,
и короче.
А, быть может,
забуду о счастье дорог,
поселюсь у окна
на диване,
просто буду валяться
все дни напролет
в кисло-будничном
сером тумане,
прожигая часы,
и недели, и дни —
как до фильтра скурить
сигарету:
вроде было и нет —
только пепел один
с едким запахом
прошлого лета.
Где-то будут зазывно
гудеть поезда,
и колеса по рельсам
знакомо
застучат, как призыв,
знаю точно: тогда
я, не выдержав,
выйду из дома
и, запрыгнув бездумно
в последний вагон,
понесусь на восток
к океану.
На три дня, на неделю,
на целый сезон
я, как прежде,
счастливою стану.
Какой восторг –
любить и быть любимой!
От нежности и счастья замирать,
мечтать, надеяться, скучать
и встречи, как спасенья, ждать.
А встреча каждая неповторима,
и каждое касание рукой
волнует до сих пор необъяснимо…
Какой восторг –
любить и быть любимой!
Я бы выпила сегодня за любовь,
За красивую прошедшую любовь:
С благодарностью – за то, что довелось,
С сожалением – за то, что не сбылось.
Вспоминая дни счастливые свои,
Я бы справила поминки по любви.
И, наверно, мне бы это удалось,
Жаль, что водки в доме не нашлось…)
В жизни есть людей особый сорт,
Для которых нет ни в чем предела:
Если уж крадут, то миллион,
Если любят – только королеву.
Могут, бросив все, начать с нуля,
Не впадая в панику и муку,
И кого-то искренне любя,
Могут вдруг решиться на разлуку.
Им судьбой дано – рубить сплеча…
Я себя причислить к ним не смею,
Но в любви, сгорая, как свеча,
По-другому, видно, не умею…
Еще меня совсем-совсем не зная,
На рассуждения не тратя сил,
События и время обгоняя,
«Увидимся?» — уверенно спросил.
Я до сих пор смириться не могу
С моей печалью и моей любовью.
А по утрам туман над Ангарою
Распространяет мутную тоску.
Я вязну в ней: не выбраться, не сбросить…
Нет солнца, непроглядна ночь,
И только красками пытается помочь
Через туман невидимая осень…
Да…стервой быть меня не научили,
И я не знаю правила игры.
Как видно, мне неправильно внушили,
Что люди искренними быть должны.
Я не умею ожиданьем мучить,
Скрывать и лгать, презрительно смотреть,
И не могу я подходящий случай
Использовать, чтоб выгоду иметь.
Я говорю «скучаю», если грустно,
«Люблю», когда моя душа поет.
Мне недоступно женское искусство
С лукавством говорить наоборот.
Я не умею обижать напрасно,
капризничать, ругаться и кричать,
Завидовать и злиться ежечасно,
Еще я не умею предавать.
Мне трудно в этот мир вписаться,
Живу, как чувствую, иду своим путем,
Пока не разучилась улыбаться,
И, слава Богу, не жалею ни о чем.
Посвящается Лидии Керзиной
Пусть будет все, как есть. И без причины
куплю вина хорошего, потом
сниму с себя серьезности личину,
приду к друзьям в гостеприимный дом.
Там засидимся за полночь с подругой:
про то, про это будет разговор,
по-женски посочувствуем друг другу
и просто молча посидим вдвоем.
И как-то вроде сразу станет легче —
найдутся силы, чтобы дальше жить.
Как нам порой нужны такие встречи,
когда доверие до донышка души,
когда другого каждый понимает,
быть может, даже лучше, чем себя…
Судачат: женской дружбы не бывает –
нам этот дар преподнесла судьба.